Столкновение биологических систем началось миллионы лет назад и продолжается в настоящее время, реализуясь в изменчивости и отборе.
По сложившейся практике человека исключают из этого механизма. Возникла тенденция противопоставления человека и природы. Структурность человеческой популяции меньше, чем структурность природы в целом. Поэтому человек есть не управляющий, а управляемый фактор эволюции.
В поведении человека присутствует большое число традиционных действий, являющихся сутью культурных традиций. В истоках многих таких ритуалов лежит биологическая основа сохранения вида. Наиболее известный пример – это запрет на употребление в пищу свинины в иудаизме и исламе. Этот запрет не что иное, как профилактика тяжелого гельминтоза, заражение которым происходит при употреблении в пищу инфицированной свинины.
Во время войн – этих самых острых проявлений внутривидовой борьбы – обнаруживается превалирующее воздействие болезней на человеческое общество.
Во все времена число заболевших и умерших от болезней во время военных баталий многократно превосходило число раненых и убитых. Это соотношение сохраняется и в наше время. После Второй мировой войны в мире в различных военных конфликтах погибли 23 млн. военнослужащих и гражданских лиц. За этот же период 150 млн. умерли только от трех наиболее социально-значимых болезней: малярия, туберкулез и СПИД. Только из-за болезней, вызванных нехваткой безопасной воды, каждый год в мире умирают 5 млн. человек, а это в 10 раз больше, чем ежегодно гибнет в войнах.
Многие социальные потрясения в прошлом явились результатом распространения инфекций. Проникновение тропической малярии из Африки на северное побережье Средиземного моря в 1 в.н.э. обусловило падение греческой цивилизации. Плодородные земли греческих колоний в Италии из-за малярии оставались заброшенными до начала ХХ века. Распространение чумы в VI в.н.э. стало причиной упадка Римской империи. Завоз сифилиса в конце XVв. матросами Колумба в Европу из Нового Света привел к закату эпохи Возрождения.
Во второй половине ХХ и начале ХХI вв. уничтожение сотен тысяч голов крупного рогатого скота сопровождало выявление спонгиформной энцефалопатии («коровьего бешенства») в Западной Европе, Японии и США.
Также паникой и массовым забоем кур сопровождалось появление «птичьего» гриппа в Гонконге, Бельгии и Китае. Необоснованные «противоэпидемические» меры предпринимались в отношении эпидемии «легочной чумы» в Индии в 1994г., которой не было. Появление так называемой «атипичной пневмонии» в 2003г. также сопровождалось паническими рекомендациями ВОЗ.
Осознание чрезвычайно сильного воздействия микробов на человеческое общество неожиданно проявилось в угрозе биотерроризма. Биологическая суть явления биотерроризма – это попытка направленного использования межвидовой борьбы в интересах внутривидовой борьбы.
Во многом вариабельность человека сформировалась под действием межвидовой борьбы с возбудителями болезней. Это выражается, в частности, в характерном распределении часто и редко болеющих людей. Впервые это постулировал более 50 лет назад известный ученый J.B.S. Haldane, определив инфекции как главный селективный прессинг для человека, приводящий к полиморфизму.
Патогенные организмы – мощнейший фактор естественного отбора, активно влияющий на эволюцию человека.
Но если человек отвечает изменчивостью на воздействие возбудителей, то и возбудители эволюционируют под воздействием человека. Развитие лекарственной устойчивости – это результат направленной селекции микроорганизмов лекарственным препаратам, в первую очередь, при их нерациональном применении.
Для своего выживания бактерии также, как и люди, широко используют преимущество, которое дает коллективное поведение.
Начало ХХI века ознаменовалось новыми открытиями как в области эпидемиологии, так и в понимании взаимоотношений между возбудителем и человеком, т.е. паразитом и хозяином. Эти новые знания открывают принципиально новые подходы в борьбе с инфекциями. Создание оружия для обеспечения выигрыша в межвидовой борьбе с микроорганизмами может быть обеспечено только усилиями медицинской науки.
В борьбе с микробными генами нашим оружием должен стать человеческий разум, а не естественный отбор наших генов по Дарвину, как это было в прошлом.